Топ десять самых опасных игрушек. На картинке детская "Лаборатория атомной энергии U–238”, которая в 1951 выпускалась компанией Gilbert. В комплект входили 3 источника радиации разных типов, счётчик Гейгера, камера Вильсона и др.
История о Дэвиде Хане, известный как "радиоактивный бойскаут". Парень в свои 17 лет в сарае на заднем дворе попытался создать самодельный ядерный реактор. Информацию брал из открытых источников информации, попутно переписываясь с Министерством энергетики США, Комиссией поядерному регулированию, представляясь школьным учителем и "профессором Ханом". Радиоактивные вещества он извлекал из различных бытовых приборов, так, например, америций он добывал из детекторов дыма, торий из оболочки туристских фонарей, радий из часов с люминесцирующими стрелками и тритий из ночных прицелов для спортивных луков. В результате реактор бридерного типа он собрал из свинца, обернул одеялом, содержащим кубики ториевой золы и урановой руды и обмотал снаружи толстым слоем скотча. И хотя его самодельный реактор так и не достиг критического состояния, в конце он излучал токсичные уровни радиации, которые примерно в 1000 раз превышали обычные фоновые показатели для этой местности. Понимая, что в своих опытах он зашёл уже очень далеко, ночью, разобрав реактор, он стал его готовить к захоронениюв лесу. И вот глубокой ночью его палит полицейский патруль за погрузкой в свой "Понтиак" свинцовых запаянных трубок, приборов, и ящика, завёрнутого в свинцовое одеяло. В три часа ночи в офис окружной полиции пришло сообщение о том, что местным нарядом задержана машина с взрывным устройством, предположительно — с ядерной бомбой.Почитать эту интересную историю можно здесь и здесь. Когда счетчик Гейгера, который был у Дэвида начал регистрировать радиационное излучение за пять домов от местожительства его матери, он решил что у него "слишком много радиоактивных веществ в одном месте"...
"Историки и социологи науки подробно описали политические дебаты, происходившие в США с участием ученых, например, по вопросу фторирования питьевой воды, использования тетраэтилсвинца для улучшения бензина и радиационной опасности от атомных электростанций. Шаг за шагом восстанавливая позиции противоборствующих групп ученых, можно прийти к выводу, что именно выбор исходных моделей и предположений часто предопределяет дальнейшие, вполне логичные расхождения. М.Малкей пишет: "Для всех областей научных исследований характерны ситуации, в которых наука допускает формулировку нескольких разумных альтернатив, причем невозможно убедительно показать, что лишь какая-то одна из них является верной. Именно в осуществлении выборов между подобными альтернативами, производятся ли они на уровне общих определений проблемы или на уровне детального анализа, политические установки ученых и давление со стороны политического окружения используются наиболее явно".
Например, в основе расхождений по поводу воздействия радиации на здоровье человека лежат две принципиально разные модели: пороговая и линейная. Согласно первой, вплоть до определенной величины радиация не оказывает на здоровье населения заметного воздействия. Согласно второй модели, вредное воздействие (например, измеряемое числом раковых заболеваний) нарастает линейно, сколь бы мал ни был уровень загрязнения, так что нельзя говорить о "безопасном" уровне. Очевидно, что из этих двух моделей следуют совершенно разные политические выводы. Как же выбирают эксперты ту или иную модель? Исходя из политических предпочтений (или в зависимости от того, кто больше заплатит или страшнее пригрозит).
Казалось бы, политики могли финансировать дополнительные эксперименты и потребовать от ученых надежного выбора из столь разных моделей. Но оказывается, что это в принципе невозможно. Задача по такой проверке была сформулирована максимально простым образом: действительно ли увеличение радиации на 150 миллирентген увеличивает число мутаций у мышей на 0,5%? (Такое увеличение числа мутаций уже можно считать заметным воздействием на организм). Математическое исследование этой задачи показало, что для надежной экспериментальной проверки требуется 8 миллиардов мышей. Другими словами, экспериментальный выбор моделей не возможен, и ни одно из основных предположений не может быть отвергнуто. Таким образом, в силу присущих самому научному методу ограничений наука не может заменить политическое решение. И власть (или оппозиция) получает возможность мистификации проблемы под прикрытием авторитета науки. Это красноречиво выявилось в связи с катастрофой на Чернобыльской АЭС..."
